Помню путь от школы до дома. По вечерам, когда мы шли с подругами и родителями, они нам что-то интересное рассказывали, например, про работу или как смотреть звёзды. И у меня как-то всегда в воспоминаниях это.

Я очень много времени проводила в своей школе, то есть я, допустим, в первую смену училась, а во вторую смену оставалась на кружки разные. И это мне нравилось. Я там оставалась и на кружок информатики, и на кружок химии. То есть у меня профориентация получилась уже такая в школе.

— Как интерес к химии вообще появился?

— Вот этот кружок по химии… Там такая ситуация была. Мне говорили, что там сложно, и меня почему-то туда не взяли. Я изначально такая: нет, нет, не пойду. Но потом, через несколько недель, я, видимо, хорошо написала контрольную и творческое задание — меня тоже позвали. Это, скорее всего, некоторая целеустремлённость и вот какой-то скрытый интерес. Потом я ходила уже на олимпиады.

Родители у меня тоже химики. Они КХТИ заканчивали, полимерный факультет, там и познакомились на третьем курсе. По направлению работали в Томске, а потом обратно приехали тоже.

— У вас такая наследственная история получается, супер. Кто или что в школе повлияло на вас?

Первая учительница сейчас сразу вспоминается. Она вселила уверенность в себе, и после начальной школы я выбрала идти в сильный класс. У нас сформировали менталитетные татарские классы в школе тогда — это такие классы, где изучают этнографию, классный час на татарском, там в основном углублённо татарский язык, сильные учителя по другим предметам, на уроках труда мы вышивали намазлык, калфак с бисером. В этом было отличие от обычных классов.

У меня получилось так, что подростковый период был сложный. У меня были проблемы со здоровьем: температура постоянно держалась. В общем, пока это всё выясняли, ездили в Казань, получилось, что я пропустила какое-то время учебы, почти полгода. А потом, где-то в 8-м классе, укрепление пошло, и потом уже больше была подготовка к вузу.

— К какому вузу готовились?

— Из-за того что олимпиады по химии были, я выбирала: химфак КФУ и КХТИ. Получилось так, что в КФУ учитывались олимпиады активно, а ещё там был какой-то более тёплый приём, мне показалось, что там меньше народу. С первого же года участвовала во всех конкурсах, там, «Мисс факультета»… Там же как: вот пришли перваки, и их начинают — хотите КВН-щиками стать, хотите, там, какой-то клуб студенческий.

Причём межвузовский такой, этим тоже было интересно заниматься. Мы не только в КФУ собирались, мы собирались и в Казанском энергетическом университете, в КАИ, в КНИТУ. Вообще это старшие курсы создавали, они нас — первокурсников и второкурсников — взяли к себе, а потом выпустились и пошли в аспирантуры, а мы продолжали это дело.

Мы вот эти доклады делали про разные там углеродные нанотрубки, про всякие там графеновые листы, атомы, молекулы разные, разные методы, как их исследовать.

Потом мы ездили в МГУ, факультет наук о материалах там есть. Мне всегда нравилась коллоидная химия, материаловедение нравилось.

Потом ещё и в магистратуру я осталась там же, и потом уже была стажировка в рамках магистратуры.

— Давайте про стажировку подробнее поговорим.

— Получается, сначала было предложение съездить в Турцию, в университет в Стамбуле, но там аспиранты в основном ездили. Потом было предложение уже съездить в Англию и там поработать. Это была моя первая стажировка такая в лаборатории.

— Какими были первые ощущения, когда вы приехали в Англию?

— Когда я прилетела в аэропорт, это было ночью, я доехала до Брайтона с коллегой, она доехала до своей остановки (мы ехали на таком двухэтажном красном автобусе) и говорит: «Всё, дальше доедешь до такой-то остановки и мне напишешь, что доехала и заселилась».

Я ехала одна в автобусе, была ночь. И тут, видимо, то ли перекрыли дорогу, то ли мою остановку не назвали, соответственно, я доехала до конечной. И тут я объясняю водителю, что мне нужна такая-то остановка с таким-то адресом — и он целым автобусом повёз меня до этой остановки.

— Вау.

— Да.

Там прохладный и влажный климат, настолько красивые парки, настолько красивые газоны, растительность, свобода такая, там пролив Ла-Манш… Люди там каждую пятницу отмечают, как Новый год у нас, по моим ощущениям, то есть они имеют абсолютную такую свободу во всём этом. Позволяют себе, так скажем.

Англичане очень быстро говорят, было мало чего понятно, поэтому мне легче всего было разговаривать с ребятами из Германии. Там из разных стран были ребята, из Индии была семья.

Думаю, что эти стажировки — они меняют мышление. В общем-то поездки, наверное, меняют. Все-таки путешествия — они всегда что-то такое содержат, говорят же, за один интересный день год проживаешь.

Здесь я увидела, на каком вот уровне некоторые вопросы решаются. Очень быстро. Например, вообще очень мало документов надо было оформлять, то есть я приехала — сразу дали пропуск, прямо через несколько минут знакомства. Там какая-то стипендия выплачивалась — это тоже всё делается без какого-то такого долгого оформления. И чуть ли не в день приезда приступаешь к работе в лаборатории.

— Какая задача у вас была на стажировке, что вы делали?

— У меня работа была по материалам вот полимерным — это гели, которые при определённой температуре меняют свою структуру. Там предполагалась, что это будет такой умный гель: повязка для медицины, например, которая при температуре 36,6 меняет свою структуру, высвобождает какое-то вещество. Мне давали оборудование по исследованию механических свойств этих полимерных материалов, но и на какие-то сложные, электронные микроскопы мы ходили с моей руководительницей.

Вообще у нас такие установки тоже есть, но так спокойно на них не попадёшь, определённого человека за ними закрепляют, потому что они дорогостоящие.

— В чём ещё отличия?

— Культура общения. Например, при входе в автобус нужно было всегда здороваться с водителем, а когда выходишь, всегда сказать: «Спасибо, до свидания».

В Англии я жила в доме, где жила большая семья, мы вместе готовили ужин, было дружно. Или хозяйка готовила ужин и звонила в колокольчик, чтобы все, кто дома, приходили на ужин. Это было непринуждённо и интересно. Хозяева были ровесники моих родителей, и они попросили меня с ними в скайпе связаться, чтобы можно было передать привет. И ещё говорили: «Я хочу вот узнать, твои родители знали такую хоккейную команду или нет».

Там никогда не было одиноко.

Мы в Лондон ездили почти каждый выходные. В городе, где я жила, было очень мало русскоговорящих, а когда мы ездили в Лондон, они попадались. Там люди позволяют себе не по погоде одеться, где-то просто более свободный стиль, там, самовыражение.

Это даже сразу в самолёте чувствуется: вот когда самолёт Лондон-Москва, всё такое раскрепощённое, весёлое. Потом я села в самолёт Москва-Казань, и там то ли люди с повышения квалификации едут, то ли что, — но они все в пиджаках, платьях, такой классический стиль.

Музеи мне запомнились. Музей науки, Музей энергии, в общем, разные музеи центральные. Мы сидели за столиком, на котором было написано: в этом месте открыли структуру ДНК.

И когда я уже там всё это увидела, я уже потом и в России посещала интересные места науки, такие вот объекты различные, установки.

— Изменилось ли восприятие Казани после жизни в Англии?

— Там же архитектура, там другие здания, они все разные, а у нас, я приехала в Деревню Универсиады, к себе в общежитие, 12-й год тогда был перед универсиадой, и я говорю: «Какие у нас одинаковые здания, почему они одинаковые?»

Второй раз я поехала стажироваться в Англию осенью, поездка была уже другая, более спокойная, как таковой компании уже не было, там люди в основном свои диссертации писали. Я больше по скайпу общалась с друзьями.

Потом уже вот по возвращении переехала в Москву. Ещё и потому что у меня личная жизнь так сложилась. А через год начала работать в МГУ.

И тут я как бы познакомилась с молодыми учёными, которые из РУДН и МГИМО, то есть там целая команда молодых учёных, каждый представляет свои направления.

Ну и получилось так, что вот этот порыв так сыграл, что нужно для России что-то делать, чтобы, например, у нас было тоже развито научное сообщество. Начали мы потом проекты делать, путешествовать по городам России, там и Екатеринбург, Петрозаводск, потом Подмосковье. Я занялась Советом молодых учёных.

Я ещё съездила в этот момент на интервью в Швецию, в аспирантуру. Я там была всего 2 дня, мне запомнилось, что там очень много велосипедов и мест, где можно просто сидеть и читать журналы, такие места отдыха, очень комфортные с приятной атмосферой.

— Чем занимались в Москве?

— Я занималась проектной деятельностью школьников — это конкурс среди лучших проектов, центр молодёжного инновационного творчества, где могут как бы дети реализовывать себя в проектной деятельности.

Потом я вообще в Центр молодёжного инновационного творчества и нанотехнологий перешла. Там тоже я специализировалась на атомной силовой микроскопии — это метод такой, и, соответственно, на 3D-принтерах.

Ко мне приходили школьники и я их обучала работать с этими принтерами. У нас один студент сделал на 3D-принтере 3D-принтер сам.

— Прямо фрактальное искусство какое-то. А вот до 3D-принтера было названо что-то атомное?

— Микроскопы, ну сканирующий зонд, атомно-силовыми их называют, их в нашей мастерской, где я работала, их выпускают там. Ну и делают различные такие запчасти. В общем, там на базе этого центра начинают вроде бы с простых моментов, а потом студентов вот к таким серьёзным проектам подключают. Соответственно, почти год я просто в этой лаборатории специализировалась, чтобы этим методом как бы уметь пользоваться, то есть в Казанском университете я метод динамического светорассеивания изучала, а здесь сканирующая микроскопия, а там еще методов очень много, то есть можно специализироваться на одном-двух методов исследования.

— Какие места в Москве вам близки?

— Мне нравилось в Ботаническом саду, особенно когда сирень цветет, пионы, там их по несколько сотен видов и можно было там быть волонтёром. Мне вот, например, не хватало огорода как бы, я просто ходила в сад и там волонтёрила. Там можно было помогать деревья подвязать и ещё что-то сделать — это мне заменяло мои походы здесь в огород.

А так — парки мне нравились, и ещё мое любимое место ВДНХ, ну потому что там этот космос, вот это все, музеи Роскосмоса и как бы вся эта тема. Фестиваль науки начался с того, что я участвовала в организации, там было тоже с космосом связано, там космонавт Леонов пришел, вот это было для меня самой интересной встречей, потом космонавт Сергей Рязанский, Нобелевские премиаты.

— Как пришло желание вернуться в Менделеевск?

Ну я как бы часто ездила домой, всё равно была на связи. Мне было важно то, что я знаю методы, оборудование, я хотела свои знания применить и здесь. Это опять-таки такой порыв был выступить в IT-парке в Казани. Опять-таки это такая тема… такое оборудование — оно мало и редко где используется.

Вообще я какое-то время думала, что смогу совмещать: работать в МГУ, жить в Москве и что-то делать в Казани как бы. То есть у меня это как-то гармонично шло и я успевала. Потом я приехала на Форум соотечественников, четвёртый раз, наверное. Люди там рассказывают, в каких странах и городах они реализуются, кто-то говорит, что вернулся в Казань и тут реализуется. И я вот думаю: а что будет реально весомо для меня, что мне интересно, важно, чтобы вот так по-настоящему, для себя?

И тут получилось так, что уже нужно где-то и семье помогать, и в то же время я такая думаю: так, надо уже профориентироваться так, чтобы что-то такое как бы делать конкретное, по специальности.

Я пыталась как бы начать стартап по этим микроскопам на базе IT-парка, и тут я поняла, что стартапы не всегда получаются. Мне хотелось такой стартап, чтобы реально что-то выпускать. У меня были студенты и в целом там работа с программистами, и мы там модернизировали программное обеспечение для этих микроскопов. Я пыталась эту команду выстроить, несколько раз у меня менялись студенты.

Я поняла в процессе, что свой проект — это так сложно: команду набирать, думать, откуда инвестиции брать, как это правильно всё строить. И я понимаю, что мне нужны такие-то ресурсы, мне нужно то, мне нужно другое.

Ну и так потихонечку после последнего форума я пришла к идее пойти на предприятие промышленное в Менделеевске, думаю: это будет весомо и нормально.

— Как вы устраивались на завод? Что сказали?

— Это было примерно так: я пришла и сказала, что я хочу новыми направлениями заниматься. У нас же здесь территория опережающая экономическая.

Я подумала, что сейчас мир такой, что и проекты дистанционно делают как бы, в этом году вообще всё в онлайн переведено, я поняла, что все правильные мои решения были, что вот в любом случае всегда на связи.

Потом, через год работы, я стала заниматься студентами, молодёжью завода.

— Менделеевск — что это за город? Опишите его человеку, который никогда там не был.

Менделеевск — это моногород, здесь есть градообразующие предприятия — это у нас заводы химические — Аммоний, Химзавод имени Карпова. Городок небольшой, всё рядом, то есть здесь можно за 15 минут на машине проехать от одного конца города до другого. Я здесь стала на машине ездить. Есть возможность быть на природе, для меня это важно. Wildberries у нас тут появился.

Прикол тут в том, что здесь нельзя как вот, допустим, в большом городе — прошёл мимо или только поздоровался.

Вот такое больше нигде не найдешь. Не будут же в Москве знать с детства?

Например, купили новый телефон кому-то из старшего поколения и они просят: «Сделай мне, пожалуйста, вотсап». И ты вроде бы где-то, может быть, отказался бы из-за того, что много дел, но в нашем городе так нельзя, здесь нужно обязательно помочь, и этот человек потом поможет тебе.

— Чего не хватает в Менделеевске?

Летом бассейн не работает, для меня важно плавать. Брендов, наверное, не хватает. Например, у меня спрашивают коллеги из Москвы, а известного им ничего нет. Например, человек говорит: «Я хочу вот тебе заказать доставку, но я такой интроверт московский, как вот заказать онлайн?». А никак: у нас через сайт не принимается заказ, нужно звонить по телефону.

— Сколько жителей у вас?

— В районе у нас 30 тысяч.

У нас ходит поезд, каждый день можно уехать в Москву. То есть я всегда знала, что при желании могу поехать. Я себя держу в тонусе: я от района ездила на какие-то мероприятия, мне это было интересно, от республики.

А потом я, получается, в такие комьюнити, сообщества вошла, где-то вот очень много общения, активности — и мне этого достаточно.

Потом родился проект Инженерные Хакатоны — для профориентации школьников на заводах.

— Как именно он придумался?

— Здесь с Университетом талантов мы их делали, в Менделеевске. Я придумывала задачи для олимпиады. Потом я сама уже получила грант от Росмолодёжи на этот социальный проект.

— Вы занимаетесь пчеловодстом же ещё? Расскажите про это.

— Да, уже 25 лет мои родители этим занимаются. И дяди мои пчеловоды, в своё время дедушка занимался. Папа, когда находит лайфхаки, как бы свои нововведения, он публикуется в журнале «Пчеловодство» — уже статей 10 опубликовал.

Всегда приятно, что люди узнают, люди обращаются — это так легко как бы, когда уже что-то готовое, наработанное, когда есть свой бренд, своя продукция. Мёд отправляем по России в города тоже. Со стартапами не так.

Мы это с детства видели, этот технологический процесс, когда пчёл выносят после зимы, когда расцветают первые цветы, потом процесс роения, потом медосбор — каждое лето. Когда ты растёшь, ты понимаешь значимость этого.

Сейчас пчеловодство для меня — это тоже больше дело, тут настолько все чётко должно быть, когда смотришь пчёл, когда скачиваешь мёд — это равносильно вот этим современным методам исследования для меня. Технологии тоже совершенствуется, раньше многое вручную делали.

У пчёл есть свой характер, настроение — это зависит от погоды, от того, насколько правильно всё организовано. Очень много нюансов. Интересно и трудоёмко. Сейчас уже и в Москву когда приезжаю, все спрашивают мёд, и это такая как бы визитная карточка, и я очень благодарна, что это есть.

Сейчас мне хочется не только брать опыт от наших наставников, родителей, взрослых — возникает желание передавать свои знания школьникам и студентам.

Я вообще потихонечку пришла к тому, что я вот что-то ищу в Москве, например, а этого нет. Тех же родных путей, где мы шли от школы до дома — ты можешь весь мир искать, вот везде, все школы Москвы обойти, но твоей школы не будет, она вот тут как бы и всё.